Ричард I Львиное Сердце. Повелитель Анжуйской империи - Вадим Георгиевич Устинов

моего врага – мой друг». Покойная Сибилла приходилась Ричарду двоюродной теткой, а строптивые Лузиньяны как-никак были его вассалами в герцогстве Аквитанском и в качестве таковых имел право на защиту. Нимало не колеблясь, глава Анжуйской империи принял оммаж от Ги де Лузиньяна и его сторонников, тем самым усугубив конфликт с Филиппом Августом.

На следующий день Ричард преподнес королю Франции еще один сюрприз, также весьма неприятный, – 12 мая 1191 года он обвенчался с Беренгарией в часовне Святого Георгия в Лемесосе. Непосредственно вслед за этой церемонией новоиспеченная супруга была коронована Жаном епископом Эврёским. Ричард решил сыграть свадьбу именно здесь, на Кипре, а не под Акрой, куда направлялся, поскольку был не прочь подложить свинью Филиппу Августу, но совершенно не желал своими действиями внести раскол в ряды крестоносцев. А это неминуемо произошло бы, задумай он жениться в Святой земле, на глазах взбешенного до белого каления своего формального союзника.

Отношения Ричарда с Филиппом Августом и так были хуже некуда. Король Франции постоянно втягивал в противостояние со своим вассалом-соперником всех, кого мог, – и Генриха Германского, и Танкреда Сицилийского, и Исаака Кипрского, и вот теперь Коррадо Монферратского. И каждый раз с большей или меньшей степенью достоверности пытался играть роль незаинтересованного арбитра. Впрочем, надо отдать ему должное – на сторону Ричарда он не становился никогда. Но выставлять Филиппа Августа в качестве мести на публичный позор было бы непростительной глупостью.

* * *

Две блестящие победы над армией Комнина, одержанные Ричардом в течение одних суток, лишили местную знать воли к сопротивлению. Начался повальный переход киприотов на сторону крестоносцев. Этому в немалой степени способствовали обещания Ричарда обеспечить личную безопасность и сохранность имущества всем, кто придет к нему с миром. Всего за несколько дней количество хранивших верность «императору» Кипра сократилось столь катастрофически, что тиран вынужден был прислать к королю Англии гонца с просьбой о переговорах.

Среди советников Ричарда нашлось немало таких, кто ратовал за скорейшее урегулирование конфликта с властителем Кипра. Упорнее всех на этом настаивал Гарнье де Наплюз, великий магистр ордена госпитальеров. Ричард не очень-то верил в возможность достичь сколь-нибудь прочных договоренностей с Комнином, однако под давлением своих приближенных согласился начать переговоры. На встречу он явился в великолепных одеждах, ибо доспехи носил только там, где они были уместны – на поле боя. Ричард прекрасно знал, как выгоднее преподнести себя, чтобы добиться максимального эффекта. Этим он отличался от отца, частенько пренебрегавшего внешними атрибутами верховной власти.

Он сел на испанского скакуна (сердце пылает в груди коня[188]). Это был изящный конь горячего нрава, высокий, прядающий ушами, с крутой длинной шеей, широкой грудью, стройными ногами, мощными копытами; все его члены были столь идеально очерчены, что ни один художник, даже усердно трудясь, не смог бы изобразить их с идеальной точностью. Словно готовясь к быстрой скачке, он негодовал на золотую удерживавшую его узду[189] и попеременно взбрыкивал то передними, то задними ногами, так что казалось, будто он мчится вперед. Король вскочил в сверкающее позолоченное седло с красной сияющей вышивкой, в задней части которого была изображена пара золотых рыкающих львов, глядящих друг на друга; каждый протягивал вперед лапу, как бы желая разорвать соперника. На ногах короля красовались золотые шпоры, он был одет в розовую тунику и плащ, украшенный рядами блестящих полумесяцев из чистого серебра и сиявших солнечных дисков, изобильно усеивавших одежды. В таком облачении король ехал, опоясанный верным мечом с золотой рукоятью на шелковой перевязи и в ножнах, искусно отделанных по краям серебром; на голове у него была алая шапка с вышитыми руками опытных мастеров фигурками различных птиц и зверьков. В руке он держал жезл, и все его жесты выдавали превосходного воина, доставляя величайшее удовольствие всем, кто его видел[190].

Переговоры закончились быстро, поскольку Комнин находился не в том положении, чтобы артачиться. Он согласился на все требования, выдвинутые Ричардом, и принес ему оммаж. Взамен он получил назад часть добычи, в том числе три великолепных шатра. Условия договора были крайне жесткими, и весьма сомнительно, чтобы Комнин с самого начала собирался их соблюдать. Так, тиран Кипра обязался выплатить крупную сумму в качестве компенсации за причиненный крестоносцам ущерб, выставить 500 вооруженных всадников и отправиться с ними в Святую землю, передать Ричарду все замки как залог верности и выдать дочь за того, на кого падет выбор короля Англии.

Скорее всего, Исаак надеялся лишь выиграть время и разведать планы противника, поэтому вскоре он тайно бежал на своем быстроногом скакуне по кличке Фовель, снова оставив в руках врага возвращенные ему шатры и снаряжение. Поговаривали, что на такой шаг его подбил Пайен, правитель Хайфы – активный сторонник Коррадо дельи Алерамичи, поддерживавший претензии маркиза Монферратского на трон Иерусалима. Пайен пугал Комнина тем, что Ричард непременно разорвет договор и заточит тирана в темницу. Он убеждал владыку Кипра всеми силами продолжать сопротивление крестоносцам.

Активность правителя Хайфы, несомненно, была инспирирована интересами Коррадо дельи Алерамичи, которому совершенно не улыбалось появление под стенами Акры его противников в компании Ричарда, располагавшего не только сильной армией, но и огромными ресурсами Кипра. В этом с маркизом был вполне солидарен и Филипп Август. Оба питали надежду, что Исаак Комнин сможет продержаться против крестоносцев в кипрских горах достаточно долгое время. Тогда Ричарду, который не мог гоняться за врагом по острову вечно, пришлось бы отплыть в Святую землю несолоно хлебавши. А это нанесло бы серьезный удар не только по его ресурсной базе, но и по репутации успешного полководца.

Бегство тирана ничуть не удивило Ричарда, который был готов к такому развитию событий. Более того, оно было даже ему на руку. Раз Исаак Комнин не считал себя долее связанным узами мирного договора, то и король Англии мог поступать по собственному разумению. Однако, вопреки надеждам врагов, в его планы вовсе не входило бесконечно ловить беглеца по всему острову. Он поставил своей целью полное завоевание Кипра.

Задачу по нейтрализации Комнина Ричард возложил на Ги де Лузиньяна, неплохо ориентировавшегося на Кипре, отдав под его командование часть армии. Остальные войска погрузились на галеры. Половина из них во главе с самим Ричардом двинулась вокруг острова в одном направлении. Кентский аристократ, воин и администратор Роберт Торнэмский, младший брат казначея Стивена, с оставшимися отрядами должен был обогнуть Кипр с другой стороны. Местом встречи Ричард выбрал Аммохостос – рыбацкую деревушку с небольшим портом, которую англичане и французы именовали Фамагустой.

Двигаясь вдоль берега, войска захватывали слабо укрепленные прибрежные города и замки, суда киприотов. Завидя вдалеке галеры крестоносцев, моряки